Она поняла, что и сама улыбается, чуть  расслабилась,  и  тут  Билли,
хлестнув ее рубашкой по лицу, бросился вперед, боднул головой в живот  и
повалил на кровать.  Взвизгнули  пружины.  Она  беспомощно  ударила  его
несколько раз кулаками но спине.
   - Уйди от меня! Уйди! Отвали! Сукин сын, подонок, отпусти меня сейчас
же!
   Ухмыляясь, Билли одним рывком сломал ей молнию на джинсах и стянул их
с бедер.
   - А то что? - прохрипел он, тяжело дыша. - Папочке  нажалуешься?  Да?
Да, Чарли? Позвонишь своему могучему папочке? А? Надо  мне  было  вылить
все это дерьмо на тебя, ей богу. Я бы с удовольствием это сделал. Свиная
кровь для свиней, а? Прямо тебе на башку. Ты...
   Она вдруг перестала сопротивляться. Он замер,  глядя  на  нее  сверху
вниз, и на лице Крис появилась странная улыбка.
   - Ты с самого начала об этом думал, да? Ты, подонок вонючий. Так, да?
Дерьмо собачье, импотент, сукин сын.
   - Какая разница? - спросил  он  с  какой-то  заторможенной,  безумной
улыбкой на лице.
   - Никакой, - ответила Крис. Ее улыбка  вдруг  погасла,  вены  на  шее
вздулись, и она, выгнувшись, плюнула ему в лицо.
   Дальше  -  пронизанное   красным   цветом   ярости   буйство,   затем
опустошенное беспамятство.
   Внизу бухала и завывала музыка ("Глаза слипаются, и, чтоб не заснуть.
Глотаю таблетки одну за другой. Шесть дней за рулем - неблизкий путь, Но
к вечеру точно успею  домой".)  -  помесь  кантри  и  вестерна,  на  всю
катушку, очень громко и очень скверно; пятеро  музыкантов  в  ковбойских
рубашках с блестками и  джинсах  с  яркой  вышивкой,  время  от  времени
стирающих со лба пот, - лидер-гитара, ритм, банджо, бас, ударные.  Никто
в "Кавальере" не слышал ни сирен, ни первого взрыва, ни второго.  Музыка
стихла, лишь когда взорвался бензопровод.