Открытая, восхищенная улыбка Джо озарила его глаза, и в них появилось выражение, 
которое, как показалось Ларри, вполне могло бы заставить любую молодую девушку 
повилять бедрами. Он дошел до инструментального куска и сыграл его не так уж 
плохо. Его пальцы извлекали из гитары правильные звуки: жесткие, яркие, немного 
кричащие, словно набор фальшивых драгоценностей, возможно, краденых, выставленных 
на продажу в бумажном пакетике на углу улицы. Третий куплет он вспомнить не смог - 
там было что-то о железнодорожной колее. Тогда он повторил первый куплет и умолк. 
Когда он кончил петь, Надин засмеялась и захлопала в ладоши. Джо отбросил свою 
палку и стал скакать по песку, испуская приветственные крики бешеной радости. 
Ларри с трудом мог поверить в свершившуюся с ребенком перемену и велел себе не 
обольщаться на этот счет. Иначе можно было потерпеть крупное разочарование.
"У музыки есть волшебная сила, способная укротить дикого зверя".
С невольным недоверием он задумался о том, неужели все могло быть так просто. 
Джо подавал ему какие-то знаки, и Надин сказала:
- Он хочет, чтобы вы сыграли еще что-нибудь. Вы не могли бы? Это было прекрасно. 
Когда вы поете, я чувствую себя лучше. Гораздо лучше.
Он сыграл "Поездку за город" Джеффа Малдора и свой собственный "Блюз Салли". 
Потом он сыграл "Катастрофу на шахте в Спрингхилле" и "Все в порядке, мама" 
Артура Крудупа. Потом он переключился на примитивный рок-н-ролл (в оригинале - 
He switched to primitive rock and roll-"Milk Cow Blues"), а напоследок сыграл 
песню, которая ему всегда нравилась, -"Бесконечный сон" Джоди Рейнольдса.
- Больше я не могу играть, - сказал он Джо, который за весь концерт ни разу не 
пошевелился. - Мои пальцы. - Он вытянул руки, показывая им глубокие следы, 
которые струны оставили на пальцах, и заусенцы на ногтях. Мальчик протянул 
вперед свои руки.